День одиннадцатый ( Вдоль реки Кескентерек, гора Аралтобе, село Аралтобе, село Шубар, дорога P-125, село Коксу, ручей Байтор. )

К вечеру вчерашнего дня похолодало - изо рта шёл пар, как осенью при заморозках. Ночью тоже теплее не стало, и утром обе истощённые за три предыдущих дня аккумуляторные батареи фотоаппарата отказались работать и не позволили сделать даже одну традиционную фотографию: "вид из палатки". Досадно. С утренним солнышком они отогрелись и позволили продолжить съёмки аж до полудня.

Вот так у устроился прошлым вечером, на плато у реки Кескентерек, между горными хребтами Суаттау и Кызылкия:



Как позже выяснилось, вчера вечером колея действующей дороги ушла вверх, на склоны гор, а я следуя изначально проложенному по старым картам и пятилетней давности спутниковым снимкам маршруту, ушёл заброшенным её ответвлением вниз, в долину реки Кескентерек. Через полчаса-час движения даже намёки на дорогу исчезли, сменившись извивающимися тропинками, протоптанными скотом, проходящим вдоль реки по прибрежным склонам. Я подумал, что если этим путём ходят коровы, то пройду и я. Рано или поздно тропинки выводят к жилью, от которого уже можно будет выбраться на более торные дороги. Возвращаться не хотелось и я двинулся вперёд вдоль русла реки:


Сразу выйти к руслу реки Кескентерек не представлялось возможным, так как она местами протекала в теснине окружающих скал. Приходилось побираться по довольно таки крутым сопкам вдоль обрыва, непрестанно спускаясь в распадки с протекающими там ручьями и вновь подниматься на скалистые уступы вверх по склону:


Ручьёв тут великое множество. Есть побойчее, стекающие с крутых склонов. Есть поспокойнее, змеящиеся по относительно пологим долинкам. Через каждые триста метров в реку вливается струя воды, той или иной величины:



Даже совсем мелкие потоки воды, глубиной сантиметров по пять-десять и шириной не более полутора метров, переехать в седле, крутя педали, невозможно. Камни, устилающие дно, скользкие и так непредсказуемо торчат из дна, что даже переходя пешком поскальзываешься и удерживаешься часто лишь за руль велосипеда рядом, балансируя:


Километров через пять, считая от места ночной стоянки, покарабкавшись прибрежными склонами, увидел, наконец, спуск к руслу реки Кескентерек. Уф, подумал я, закончились мои мученья в волочении велосипеда - дальше сплошь под уклон до Талды-Коргана, "с ветерком" домчусь до цивилизации:


Словами не описать, как я вымотался на этих тропах непосредственно вдоль русла речки - никак не меньше, чем до этого на горных склонах. Переправы через притоки я даже не считаю уже за трудности - тяжелее всего было проходить через языки осыпей и оползней, перекрывающих тропы, или точнее даже направления движения. Оползни случаются с довольно высоких сопок и сносят приличный сегмент берега, делая его порой непроходимым - приходится взбираться на сопку выше верхнего среза оползня, по довольно крутому склону, только для того, чтобы сразу за оползнем спустится вновь к реке по следующей расщелины очередного притока. Был соблазн вообще уйти выше в горы, но без знания дороги там не менее трудно пробираться, плутая по склонам и переправляясь через массу мелких ущелий, которые все сходятся к реке.

Только залезешь на один прибрежный склон, спускаешься с него к водному потоку, на относительно ровную поверхность речного берега, как снова приходится обходить пухляки с метровой глубиной провалами, навороченными сошедшим оползнем. А напрямую не полезешь, потому что там грязь по колено и скрытые коркой грязи ямы от вытаявших снежных "карманов" - провалиться в них мало приятного, и приходится обходить:




Не вечны страдания в нашем мире и вот, после двух часов обходных манёвров, я выбираюсь "на речку", в месте сложения подножья русла рыхлыми породами, которые водный поток смог размыть в долинку шириной пару километров:



Долина реки в непосредственной близости от воды почти везде завалена окатанными булыжниками. Просто так, расслаблено катить велосипед не получалось нигде. Или вволакиваешь его на склон, или спускаешь его с горки, или протаскиваешь сквозь песок и грязь оползня, или с усилием проталкиваешь, а потом удерживаешь подпрыгивающие на округлых булыжниках диаметром сантиметров по десять колёса, или лавируешь, а то и просто продёргиваешь велосипед между крупными камнями:



Ворс внутренней поверхности моих перчаток от перманентного сжимания рукояток непрестанно вырывающегося из рук руля спрессовался и залоснился, как подошва гориллы - хотя ещё пару дней назад замша здесь была приятно пушистенькая:


На высоте 1800-2000 (тысячи восьмисот - двух тысяч) метров в этих горах деревьев вообще нет. По мере спуска, уже на 1600 (тысяче шестистах) метрах долина реки стала понемногу зарастать кустами.

Мне будто специально подставлялись кем-то препятствия, одно за другим. Вначале скалы, потом осыпи, каменистые поля, а теперь вот заросли кустарника. Кое-где между стремительным потоком воды и крутыми прибрежными сопками оставалось с метр-другой пространства и можно было протиснутся только там, не обходя обрыв сверху. Продираясь сквозь заросли одной из таких символической тропок я залез в такие тальниковые дебри, что ветви скребли со всех сторон в туннеле метровой высоты (кабаний ход, как говорят охотники). В один момент хлестнувшая по рулю ветка сорвала с креплений электронный спидометр "Sigma" и швырнула его в воду. Тот булькнул, блеснув фонтанчиком брызг на на прощанье, и поскакал в упругих струях прозрачной воды по каменистому дну вниз и вглубь. Одна минута и его уже не было более видно за бурунами:


В основном было трудно, но вполне проходимо. Будь я налегке - вообще не проблема пройти всеми теми приречными тропами. Но вот в одном месте водный поток огибал особо протяжённую крутую сопку, подгрызая её берега таким образом, что мне пришлось бы вернуться назад с полкилометра только для того, чтобы взобраться наверх и обойти обрывистую часть. Мне в запале подумалось: "где наша не пропадала" - и решено было ломиться напрямую:


Не берусь утверждать точно, на какую высоту я вскарабкался осыпающимся обрывом. По ощущениям так метров двести, но на самом деле скорее всего не более двадцати. Но все эти метры я тащил пятидесяти-килограммовые велосипед с рюкзаком на себе. Даже не подтаскивал, не приволакивал за собой, не подталкивал сзади - а натурально, устроив раму на правом плече, практически везде на корточках, чуть-ли не ползком, лез на обрыв, иногда возвращаясь на пару метров назад, с осыпающимися фрагментами склона.

Характер у меня вспыльчивый и это влияет на способы преодоления препятствий. Уже с первой трети подъёма по этому обрыву я продвигался на волнах адреналина, генерируемого злостью от навалившихся тягот. Одно дело, когда пиликаешь пару дней по просторам степей центрального Казахстана - там, в монотонном труде, можно раздражаться однообразием, но энергию выбросить больше некуда, кроме как в усиление педалирования, что на окружающей обстановке никак не сказываться и настроение быстро стабилизируется, склоняясь к чему-то вроде "степного дзена". Здесь-же, в условиях множества компактных, тяжело преодолимых препятствий, на протяжении нескольких часов сменяющих одно другое, мелкое раздражение от каждой незапланированной преграды, обойти или отказаться от преодоления которой невозможно, сливалось понемногу в накипающую злость, от которой натурально начинаешь рвать и метать, буровля вперёд и вперёд, как злобное животное с налитыми кровью глазами. В общем, на гребень последнего в этот день, как оказалось, обрыва я взобрался эдаким "офисным берсерком", который достаточных разрушительных сил не имеет, но в ярости разбросать по кабинету бумаги и растоптать клавиатуру уже способен:


Какая благодать это - ровная поверхность луга с намечающейся автомобильной колеёй! Ещё фырча адреналином, оглядываясь по кустам в поисках потенциальной жертвы, я побрёл далее поймой:


В полдень выбрался, наконец, из долины реки Кескентерек. Напоследок перебрался через неширокий но глубокий приток Улькен-Еременсай и покатил уже в седле по направлению к селу Аралобе:



С утра до полудня я буровил вдоль реки, продираясь через массу препятствий. Только вылез из долины, как попал в зону пахотных полей села Аралтобе. Здесь я снова умудрился заплутать среди распаханных лоскутов, расположившихся на таких крутых склонах, что иногда удивительно было, как тракторы не переворачиваются, работая там. Пришлось покрутится по пыльным дорогам, отчего к селу я подъехал весь, от ног до головы, припудренный мелким песочком; в некоторых местах пришлось шлёпать прямо таки по лужам из пыли, в которых колёса велосипеда вязли, выбираясь на верный путь:


В Аралтобе я выбрался натурально злой. Редко такое бывает, чтобы дорога доводила до состояния злобы - обычно перипетии всякие воспринимаешь как приключение очередное или повод потренироваться, проверить свои силы - но не в этом случае. Село Аралтобе было хорошее, наверное, но в этот момент мне ни с кем не хотелось общаться вообще, тем более в ключе: "турист? а-а-а, ну давай..." - потому заехал в магазин, купил пряников и упаковку сока, после чего сразу двинул дальше, не реагируя на попытки заговорить сидящих у магазина бабушек, в Шубар:



В Шубаре закупился продуктами (консервы, картофель, колбаса, печенье, орехи, сок, вода) и поставил заряжаться аккумуляторы фотоаппарата, а сам сел на лавочке у магазина писать отчёты о прошедших днях. Пока сидел, общался с проходящими: мальчик Женя заинтересовался, не кругосветный ли я путешественник, и один местный "гопник" полчаса надоедал пустопорожним трёпом:



В Шубаре я пробыл почти два часа, в ожидании полной зарядки аккумуляторов. Час подбивал путевые записки, и полчаса бродил по округе. Приятное, кстати, село - совсем не заметна разруха. Дороги чистые, дома аккуратные, техника всякая рабочая ездит, и производство молочное обновляют:


После посиделок у магазина до вечера оставалось не так много времени. Выдвинулся далее по асфальтовой дороге P-125: слегка раздолбанной на границе села, а потом отличной и ровной до села Коксу:




От Коксу проехал ещё с пяток километров и, сразу после рабочего посёлка Фабричный, занырнул в густые заросли у ручья Байтор рядом с дорогой:


Сварил картошки, приобретённой в магазине в Шубаре и скушал её с колбасой - внеся разнообразие в рацион. За ужином позвонил на пограничную заставу в посёлке Фабричном, сообщил об успешном преодолении участка маршрута в зоне их ответственности.

В лесок у ручья скот не попадал, потому всю ночь спокойно почивал на сочнейшей и мягкой траве.

Переход к описанию двенадцатого дня поездки.