День седьмой ( Река Темирлык, урочище Сарыкамас, плоскогорье между рекой Чарын и хребтом Кетмень, посёлок Чунджа, старица реки Чарын. )

С утра решил на завтрак ничего не варить, а доесть смесь злаково-фруктовую, закусывая мёдом, джемом и запивая кофе. Героически умял всю пачку, что ехала со мной с самого Павлодара:



Чисто мясные консервы у меня уже поперёк горла становились, но паштеты, которые я в Алмате для разнообразия рациона купил (15% гусиной печёнки, 30% свиной шкурки, 30% говяжьего мяса, соя, то да сё с глюконатом натрия и красителями) оказались таким дерьмом невероятным, что я не смог съесть даже пары ложек - пришлось выкинуть четыре банки по 300 тенге каждая:


От речки уходить неохота; уже девять утра, а я даже не собрал вещи, пью кофе, веду записи и сейчас, как солнышко повыше поднимется и осветит, согревая воздух и воду, каньон, пойду мыться в реке - а то от меня так воняет, что только вездесущий запах от скотных дворов не даёт местным жителям падать в обморок при встрече со мной - от баранов всё таки сильнее воняет:


Некоторое время ехал вдоль реки Темирлик автомобильной колеёй - мечтой джиперов: горка за горкой, закрытые повороты с подъёмом, да с уклоном, проходящая среди живописных скал и рядом у воды. Потом дорогу потерял и пошёл просто "по направлению":





Решил было подняться выше, надеялся выйти на дорогу, уходящую из каньона, да ничего не вышло. Однако сверху увидел дома на берегу реки, у которых однозначно должна быть дорога:


Жильё, к которому я стремился в надежде обнаружить рядом с ним мост через реку, оказалось незаселённым и практически заброшенным. Не сезон ещё, может быть:



Дорога отсюда была - вверх по одному из рукавов каньона: длинной километра в два, да по песочку, да по жаре; впрочем привычно уже и после подъёма из каньона Бестомакского не особо трудно - только вот пот заливал глаза, покрывал всё тело, я был насквозь мокрый и солёный до того, что воображал себя плывущим по очень солёному морю:


В середине подъёма, упираясь взглядом в то, что было прямо передо мной (не горизонт, а дорога), заметил, что на переднем колесе не хватает пары грунтозацепов - их сорвало острыми камнями в каньонах Чарына:


После того, как выбрался из каньона реки Темирлик, до моста через эту-же реку, пришлось ехать по дороге усыпанной острыми камнями ещё километров десять, делая петлю и на пять километров потом возвращаясь назад, но уже по дну долины, в урочище Сарыкамас:


Я уже соскучился по человеческому обществу и надеялся, что на переправе будет что-то вроде закусочной - всё таки живописное урочище Сарыкамас и река. Мечты с реальностью здесь не сошлись. Формально тут есть населённый пункт Тамерлик, но в действительности он представляет собой пять-шесть домов, для которых соорудили избыточно помпезную автобусную остановку (наследие советских времён, надо полагать):



Мне неловко об этом снова упоминать - боюсь, что меня сочтут эдаким обзирателем недостатков - но перекусить сидя на скамейке и насладится отдыхом в тени автобусной остановки Тимирлика не получилось, так как она была мелко и неприятно загажена (натурально кучками экскрементов, вперемежку с битыми бутылками и упаковками от чипсов) - будто и не люди здесь живут, а хрюшки невоспитанные. Собственно, там и скамеек-то не было.

У меня как раз заканчивалась питьевая вода, а впереди предстоял длительный перегон по заведомо безжизненным пространствам. Ввиду отсутствия магазина в урочище пришлось воспользоваться водоочистительным фильтром, заранее запасённым. За полчаса накачал из реки Темирлик пять литров живительной жидкости:


От уровня воды до выхода из каньона примерно пять километров дороги. Небо чистое, солнышко светит, даже жарит вовсю, асфальт плавится:


Наконец выбрался на асфальтовую дорогу на Чунджу, а далее и на Жаркент. Дорога, скажем-так, на три с плюсом. Покрытие есть, но кочковатое, мелко волнистое, не позволяющее развить скорость, раскачивая велосипед, и с выбоинами нечастыми, но от этого неожиданными и особенно неприятными, когда влетаешь в них, расслабишись обозревая окрестности. Плюсом было бы существенное падение высоты - примерно 250 метров на 30 километров пути, но встречный ветер не позволял разогнаться и воспользоваться уклоном. Такого странного поведения ветра я ещё не встречал в поездках: он дул то справа, то слева, то спереди, то - бац, и он уже дует снова справа. Сзади только вот не случалось. Дул довольно сильно, как в первые дни моего путешествия, когда я изнемогал от физической перегрузки - только теперь это уже не особо напрягало, так как организм закалился и окреп:


Окружающие территории "никакие". Ничего тут нет, от самой реки Чарын до горного хребта Кетмень вдали:


В посёлке Чунджа, на главной улице, обсаженной деревьями, растущими над арыками, заприметил банкомат. В нём не оказалось денег. Надеюсь, что в следующем населённом пункте Жаркенте повезёт больше - а то наличные средства заканчиваются:


В кафе, установив на зарядку аккумуляторы фотоаппарата, взял чаю. Хотел к нему лепёшку, но её не было. Предложили блинчики по 50 тенге за штуку, но мне показалось это феерически дорого за ложку поджаренного теста и я отказался. Нереал какой-то, здоровенная лепёшка стоит 150 тенге, а тут три кусочка теста, даже не размазанного, а разлитого по сковородке. А самса? Там теста раз в пять больше, чем в блине, мясо, овощи, и её ещё лепить нужно, а стоит она в итоге всего в два раза дороже одного блина.

Пока пил чай с самсой, смотрел телевизор, ожидая полного заряда аккумуляторных батарей, аппетит разыгрался и я заказал пару лагманов, а также пару чайников чая (лагман 800 тенге, чай 300 тенге, самса 100 тенге, что в итоге составляет примерно 8 USD). Не прогадал, надо заметить - лагман был вкусным. Кстати, заметил, что чем ближе к Китаю, тем острее становятся блюда; перец в лагмане явственно жёг язык и нёбо, чего не замечалось ранее, в Чу или Алмате:


С обеда-ужина сразу выдвинулся на автомобильную трассу, в сторону Жаркента. Дорога это ещё хуже участка от реки Темирлик до Чунджы: разбитая, залатанная местами, обочины ужасные, местами из крупного, даже не щебня, а камня сантиметров по пять в диаметре, асфальт у края выбит кусками. Полотно латают только в той части дороги, что под колёсами у автомобилей, не затрагивая участи посередине или у края. К тому же сильный ветер, который дул по синусоиде: то справа, то спереди, то слева - не давал развить скорость, буквально спихивая в стороны от намеченного курса: то в обочину, то налево, под колёса проносящемуся мимо автотранспорту:


Через некоторое время, как-раз часам к восьми вечера, вся растительность в округе, за которой можно спрятаться, исчезла на всём обозримом расстоянии. Посадки вокруг придорожных полей исчезли, сменившись на чисто степной пейзаж - редкие мелкие кустики, ростом по пояс. Однако уже к половине девятого вечера дорога начала сближаться с рекой Чарын и появилась возможность уйти в гущу кустарника, за которым в полу-километре должно быть русло реки. Уловив момент, когда на дороге не было ни одной машины, я закатился в заросли, которые оказались ну очень колючими кустами в метр высотой. Между кустами были проходы по полметра шириной, которыми я и рванул в сторону от дороги, к видневшимся далее в темноте зарослям деревьев. Оказалось, что эти деревья растут на берегах пересохших стариц реки Чарын, в одной из которых, на относительно ровной площадке, я и устроил ночную стоянку.

Комарики активизировались, кстати. До сих пор я ночевал в местах относительно сухих. Впрочем, комар здесь мелкий и какой-то бестолковый - меня почти ни разу не укусили, хотя я и не отмахивался почти совсем.

Переход к описанию восьмого дня поездки.