День двадцать третий ( Посёлок Кордай, дорога A-2, вдоль реки Ргайты, сёла Ргайты и Щарбакты, вдоль речки Карасулы. )

Утром первая мысль: пойти в душе помыться - как бы не отключили снова воду. Натянул на обгорелое и грязное тело с зудящей кожей одежду и пошёл искать ключи от душа. Туалет, кстати, тоже оказался на ключ закрыт. В гостинице и кафе никого нет. Вообще никого. Все двери открыты, вообще все, но никого: ни постояльцев, ни персонала. Побродил по зданию и пошёл обратно к себе в номер записывать впечатления от дней прошедших. Помылся таки чуть позже, причём даже была горячая вода. Не предел мечтаний, конечно, но за те деньги, что я отдал - вполне.

Интерьер номера в гостинице при "Халал-кафе", где я заночевал в Кордае (ранее Георгиевка):




Кафе ранним утром не работало, так что пришлось выкатываться на голодный желудок.

Проехался чуть по Кордаю. Село людное и очень загазованное на центральной улице, где пачками гоняют разномастные машины, стартуя на перегонки на светофорах перекрёстков, и спокойное, зелёное на второстепенных улочках. В центре сплошь магазины, торгующие всем подряд: от детских париков, до сборных домов. Множество полуразбитых старых "москвичей" и "жигулей", из которых сооружают платформы для перевозки грузов - все они снуют туда-сюда, паркуются самым замысловатым образом без оглядки на правила движения. Люди очень разнообразные - как никак пограничный и таможенный узел на оживлённой среднеазиатской автомобильной магистрали:




Я быстро устал от пригранично-торговой суеты и завернул на маленькие боковые улочки. Кругом вернулся назад, почти в исходную точку, закупился в небольшом магазинчике водой и отправился далее по маршруту:


Перед выездом из посёлка решил всё-таки вернутся в гостиницу, где уже побывал и покушать, не экспериментируя с непроверенными заведениями. Тем более, что в этом кафе очень удобный вид из окон на припаркованный рядом велосипед:




После завтрака-обеда выкатился на трассу A-2 "Кордай - Алмата". Предстояло проехать ею в обществе проносящихся мимо фур до своротка после реки Ргайты, вдоль русла которой я смогу уйти в горы:


Прямо перед речкой Ргайты, у трассы, стоял вагончик с зазывно расставленными разноцветными банками мёда. На хруст гравия под колёсами велосипеда вышел хозяин и позвал меня пообщаться. Похоже, что это его единственное и постоянное здесь развлечение - расспрашивать проезжих: велосипедистов, мотоциклистов и автомобилистов туристов - которых удобно отлавливать у развилки на Ргайты и в летнем кафе там-же. Говорит, что с потеплением каждый день на этой трассе видит минимум по одной группе велотуристов. Мотоциклисты, так вообще десятками носятся. Популярная однако дорога, если так. Тем путём, которым намеревался двигаться я - никто не ездит, кроме местных жителей: чабанов и пасечников. Меркибай - так звали моего собеседника-пчеловода - подтвердил, что по моему маршруту проехать можно, хоть и сложно. Меркибай сам с Сулутора, он сам ездил через горы из этого села на другую сторону хребта. Ей там мало кто пользуется, но скотоводы и пчеловоды с весной накатывают до вполне проходимого состояния горные тропы.

За разговором прошло почти полчаса, я собрался уезжать. Меркибай, спохватившись, отыскал в вагончике банку покрепче и налил туда мёду в дорогу. Деньги взять отказался:


За речкой повернул направо, покрутив педали по приличной асфальтовой дороге в некрутой, но длительный подъём. Раза три проезжающие водители останавливались и интересовались - не заблудился ли я, свернув с трассы "Кордай - Алмата" в их горные края. Привыкли, наверное, что все проезжают одной дорогой. Узнав, что хочу пройти через горы мимо Сулутора, не возражали - видимо знали, что проехать в принципе можно - но удивлённо крутили головой - не часто, надо полагать, этот путь туристы выбирают:



Миновал село Ргайты, пристроившееся в долине речки Ргайты. Дорога асфальтовая, хорошая, практически от самого Кордая плавно поднимающаяся вверх, без резких перепадов высоты. Почти везде ехал в седле, спешиваясь иногда лишь для того, чтобы обсохнуть от пота (в ложбинах гор совсем безветренно, а влажная жара давит):


На дороге чуть не наехал на медлительную толстую змейку. Чем-то напоминает червяка:


От села Ргайты до села Щербакты примерно пятнадцать километров очень неплохой дороги вдоль речки. Просто ехал себе и ехал, наслаждаясь окружающими видами. Специально не спешил, не напрягался - хотелось подольше здесь задержаться:





В одном, особо симпатичном месте, устроил небольшой полдник. Съел лепёшку, запивая запасённым в Кордае соком:


Встретил местного чабана. Говорит, что сюда частенько наезжают отдыхать из Кордая. Правда, дальше Щербактов обычно не забираются:


Село Щербакты протянулось вдоль речки Ргайты километров на пять. Долина здесь узкая и более одного домового хозяйства между её руслом и склонами гор не помещается. Получается, что всё село есть одна длинная улица с редко расположенными домами - почти хуторами. Причём у каждой группки домов свои выходы на дорогу, по мосткам через водный поток:




Местность сильно пересечённая, ровных участков земли маловато и огороды натыканы где только возможно, имея самые разные формы:


После села Щарбакты, где сливаются две речки (Ргайты и Карасулы), я выбрал менее используемую грунтовую дорогу, у которой, как оказалось позднее, есть всего две небольшие стоянки животноводов. На одной из ферм-зимовок навстречу мне вышел хозяин, пряча за спиной топор. Думал, что я ограбить его хочу, что-ли? Так забавно было видеть его слегка испуганное лицо - вроде он и не хозяин на своей земле:


Теперь мой путь пролегает вдоль речки Карасулы, притока речки Ргайты. Неглубокий, но шустрый водный поток, через который пришлось несколько раз переходить, разуваясь. Вода холодная - ноги ломит:




Дорога здесь существенно более извилистая и крутая. Твёрдого покрытия никакого нет - просто накатали её местные жители для своих нужд:


Подъёмы и спуски такие, что местами приходилось даже не просто пешком, а пошагово на них взбираться и спускаться. Причём подниматься тяжело не столько от крутизны и большого веса груза, а от-того, что в этих местах горные склоны покрыты щебенчатой крошкой, которая, особенно на дороге, проскальзывает и осыпается под колёсам и ногами. Получается так, что на один шаг вперёд почти всегда соскальзываешь вниз на полшага. Причём уходить с дороги на обочину бесполезно - там тоже камни, щебень или песчаная крошка - а то и скалы:



Пока я в приступку карабкался на один из наиболее крутых и высоких перевальчиков, два местных пастуха на лошадях спокойно въехали на хребет, поднявшись склоном по диагонали, по наименее крутой траектории, и поджидали меня наверху. Забавно им было смотреть, наверное, на странного человека, обросшего щетиной, обгорелого, в трусах и футболке, полчаса толкающего гружённый мешками велосипед в подъём, который они преодолевают на лошадях за пару минут. С языком межнационального общения у пастухов оказалось плохо. Один не говорил на русском вообще, а другой лишь в объёме достаточном для простейших бытовых объяснений. Подтвердив правильность дороги на Сулутор пастухи меня оставили:


Я спустился в следующее ущелье и пошёл пешком, наслаждаясь неведомыми мне доселе пейзажами. Местечковая гордость жителей мелкосопочника в центральном Казахстане красотами своего края объяснима, но все горки Баянаула, Каркарлы и Кызыларая не идут ни в какое сравнение даже с мелкими долинами Заилийского Алатау:





Попискивая от удовольствия брёл по дороге моего первого горного ущелья. Прошёл с полтора километра и решил здесь остановиться, устроив стоянку на берегу речки Карасулы в небольшой рощице деревьев:



Вовремя, надо заметить, я решил на ночёвку устроится - стоило установить палатку, как зарядил дождик. Мне трудно передать, как это приятно - на грани восторга - находится в зелёном ущелье, на берегу реки, в горах, в палатке под накрапывающим дождём:




Практически с ощущением наступившего счастья встретил вечер. Я всё жаловался доселе, что никак не начну получать удовольствия от путешествия. Можно сказать - оно случилось, я добрался до места, в котором мне хорошо:


Долго лежал этим вечером, размышляя. Снова выплыл наверх извечный вопрос о смысле жизни. В суете рабочей не до рассуждений - лишь бы обеспечить функционирование всего, что навалилось за годы деятельности - а здесь казалось сам воздух вливал в голову свежесть, подталкивал к освобождению от наносных бытовых мелочей, условностей общественных. Вспоминал времена, когда не был связан производственными отношениями, ходил по миру, познавал, думал. Так и заснул, будто не тем, кем выехал из города.

Переход к описанию двадцать четвёртого дня поездки.