День шестой ( Горы Жаксы-Сарытау, село Южное, долина солёных озёр Шалкарсоль и Бозшаколь, горы Жельтау, Шоптыколь. )

С рассветом меня пробудили чирикающие птички и пасущаяся рядом лошадь, с топотом вприпрыжку перемещающаяся в путах. Здесь вообще скот ходит сам по себе, пастухи лишь приглядывают за местностью в целом, стараясь своевременно обнаружить скотокрадов - благо для этого достаточно постоянно находится на возвышенностях, контролируя основные направления. Я не знаю, наблюдают ли они находясь в каких-то ключевых местах, или перемещаются по местности, но за целый день в степи я не увидел ни одного человека, только лошади и коровы паслись кучками. Правда, не факт, что люди не видели меня. Возможно, что видели, но не захотели подходить.

Сидел утром в палатке и думал о том, что ощущения удовольствия от путешествия у меня ещё не появилось. Чувство, что занимаюсь насилием над организмом есть, а вот ожидаемое удовольствие от "свободы" пока не пришло. Возможно, что это в связи с началом путешествия прохождением через загаженные окрестности Павлодара, Аксу, Майкаина и Баянаула, где в весьма тяжёлых погодных условиях я пробирался по замусоренным и разбитым дорогам. А возможно потому, что хозяйство своё на производстве оставил на сотрудников хоть и сообразительных, но пока бестолковых, не способных решать задачи на общем уровне. Меня гложет мысль о том, что проблемы, которые я оставил нерешёнными с отъездом, умножаться и с возвращением стараниями моих сотрудников отдых сменится разгребанием накопившихся дел и исправлением испорченного. Мало того, что придётся многое переделать, так некоторые вещи придётся и отменить, ко всеобщему неудовольствию. Ну когда-же появится это особое ощущение путешествия, отстранённости от приземляющих моментов жизни? Когда наконец, я начну думать о будущем, о том, как его сменить к лучшему, а не о прошлом?

Мысли мыслями, а завтрак и сборы никто не отменял. Упаковался и двинулся назад к дороге, пересекая по пути пересыхающую речушку - скорее даже ручей - Еспе:



В горах расстояния измеряют в днях, как от одного путешественника пришлось услышать. Мелкосопочник не горы, конечно, но в километрах здесь тоже не намеряешься. Пока залезешь на сопку, не прямо, а наискось, пока объедешь ручей, форсировать который далеко не всегда можно напрямую, пока продерёшься сквозь грязь лощины, пока протрясёшься по кочкарнику заросшего участка дороги, уходят часы на расстояние, вроде бы незначительное по привычным линейным меркам городского жителя:


До села Южное, примерно семь километров от места ночной стоянки, я добирался около часа:



В Южном вначале никого не впечатлил (даже удивительно было, как равнодушно ко мне отнеслись встречные сельчане - вообще не проявляя интереса), но один из местных жителей, у которого я спросил, как выбраться из село на нужное мне направление, взялся проводить на тропу:


По пути Тиманай (так зовут моего проводника) разговорившись, пригласил к себе домой - как раз по пути - выпить чаю и отдохнуть. Село неплохо живёт, как можно было заметить. Не цветёт в понимании Астаны (новоявленной столицы Казахстана, расшвыривающей деньги без счёта по сторонам), но все при делах (во всяком случае вид у всех занятой и никто не ходит по улицам расслаблено или бесцельно). Не знаю, чем конкретно Тиманай занимается, но дом у него вполне приличный для деревни. Просторные комнаты, половики, мебель исправная, телевизор, аксессуары всякие и чисто прибрано, что характерно:


Тиманай напоил меня чаем, выставив на столе всяких закусок (соленья, варенья, масло) и настойчиво, но вежливо, меня всем этим потчевал. Пытался накормить меня мясом, но я ограничился лёгкой пищей, вроде хлеба с маслом и вареньем. После недолго отдыха меня проводили к тропе, которая начиналась как-раз за домом Тиманая:


В горах у Южного обнаружился родник в роще берёзовой. Рядом нашлёпка ещё нерастаявшего снега. Родник неплохо оформлен, но все окрестности его загажены бутылками от спиртного. По видимому, местными жителям не чуждо чувство прекрасного и они выезжают сюда душевно отдохнуть от грязей и навозов своих сёл.

От Южного дорога уходит через небольшой хребет в долину, к селу Койтас:


В период таяния снега все долины подтоплены и следует держаться дорог, которые идут верховьями, иначе придётся помесить грязь. Потому до села Койтас пришлось сделать небольшой крюк, объезжая обширную долину:



В Койтасе грязь и вонь просто нереальная для меня. Всё село - один большой скотный двор, заваленный говном и исчерченный ручьями скотской мочи. Кроме естественного запаха испражнений (что в общем-то обычно в деревне скотоводов), воняет ещё и мертвечиной, и чем-то кислым вроде склада загнивающих зерновых и картофеля. Короче и глаза и нос в трубочку норовили свернуться. Потыкался по домам и никого не нашёл. У проезжающего по диагонали грязи села всадника спросил дорогу на Шоптыколь:



Между селом Койтас и Шоптыколь, примерно на первой трети пути, есть ещё что-то вроде хутора (или отделения, как их называют в Казахстане) под названием Сарт. До самого Сарта шёл пешком. Дорогу перегораживают ручьи, сбегающие со склонов, питаемые тающим снегом. Склоны пологие и в местах пересечения ручья с дорогой образуются обширные лужи, с простирающимися вокруг них метров на десять хлипкими грязями, преодолевать которые приходится выписывая кренделя по относительно проходимым участкам, где-то вприпрыжку, а где-то разуваясь и шлёпая по лужам босиком:




В Сарте (пять целых домов и с десяток разрушенных) жители на меня натурально потаращились, указали дорогу на Шоптыколь - в ущелье через горы - и занялись своими делами:



Я двинулся по дороге, круто вверх уходящей в ущелье между горами. Подъём реально крутой (набор высоты в сто тридцать метров на три километра хода), по дороге идущей прямо вперёд и вверх. Только начал подниматься по круче, как меня догоняет УАЗ с двумя пацанами лет пятнадцати. Они в стеснении потоптались у машины, помялись, промычали в приветствии что-то нечленораздельное, а потом полезли панибратски "ручкаться", попытавшись даже приобнять и по плечу похлопать. Такое часто бывает, кстати, с деревенскими молодыми людьми: общаться с незнакомцами они не привыкли и не умеют (осознавая это порой, и оттого комплексуя), и компенсируют отсутствие разговорных навыков плотностью физического контакта. В общем, эти пацанчики интересуются, после пяти минут расспросов общего плана в попытке завязать разговор, не голоден ли я. Постановка вопроса дурацкая, конечно - путешественник всегда голоден. Предлагают съездить с ним в Сарт и покушать. Исходи это от взрослых людей, я может и съездил бы с ними, но приглашения мальчиков я принимать был не склонен.

Чуть выше по склону, скрывшись за поворотом дороги от глаз деревенских, перекусил пряниками и полежал малость:



Подъём тяжёлый, но в урочище за перевалом много ручьёв, лес мелких деревьев, склоны травянистые с купами цветов - красиво:



После очередного подъёма обнаружил впереди ферму-зимовку. Работают на ней русские. Александр и Светлана (муж и жена, как я понял), им лет по сорок-сорок пять и Слава, парень лет тридцати. Посидел с ними часа два за разговорами и чаем с моим сгущённым молоком - на ферме продуктов вообще не осталось никаких, как раз ждали транспорт от хозяина угодий, казаха из Караганды. Работать здесь им нравится, как они уверяли, несмотря на зарплату в 10 (десять) тысяч тенге (это примерно 60 USD) ежемесячно. Спасает то, что они на полном довольствии: то есть еда, одежда, снаряжение и жильё полностью обеспечивается хозяином. Они здесь кто по полгода, а кто и по два года живут, так что по идее у каждого неплохо средств скопилось для возможного выхода в другую жизнь. Другое дело в том, что они не желают другого себе:



Светлана и Слава проводили меня немного, показывая дорогу, заодно выйдя на связь там, где сотовые телефоны зацепились за сигнал с вышки Шоптыколя:


По дороге до села Шоптыколь пересёк ещё одну залитую водой долину. Здесь нужно было переправляться через подтопленный участок площадью эдак сто на сто метров. Пришлось шлёпать босиком по прогретым солнцем тёплым лужам, глубиной не более десяти-пятнадцати сантиметров:




Километрах в трёх от Шоптыколя обогнал бредущее домой стадо коров. Пастух нёс новорождённого телёнка, который, хоть копытные и могут ходить практически сразу после рождения, до деревни сам не добрался бы наверное:


Шоптыколь не впечатлил, да и времени разглядывать его не было - до заката оставалось полтора часа и нужно было рвать педали подальше от села, чтобы подыскать укромное место для ночёвки:


Буквально отлетев от посёлка по практически горизонтальной дороге километров пять, вляпался в долину полностью затопленную. Вся кочковатая низина на километр вперёд блестит водой между стеблей травы. Огибаю ложбину по склонам, без дороги и решаю вообще уйти за ближайшую сопку и там переночевать:


К вечеру понемногу усилился ветер, до этого целый день бывший слабым, практически нейтральным. Ночью порывы стали серьёзными, начался дождь. Под стук капель и шелест струй дождя, под гул ветра за тонкими стенками палатки заснул.

Переход к описанию седьмого дня поездки.